Шумиха! (2007, Япония)

Рёго Нарита — «Шумиха!», том 2 «1931 Пассажирская часть. Большая хулиганская железная дорога», 2003 (глава «Неплачущий парень», пер. Yoku05, отрывок)

Поезд без происшествий пережил закат, в вагоне-ресторане пассажиры, несмотря на различие классов своих купе, в равной степени наслаждались ужином.
Интерьер вагона-ресторана тоже многое позаимствовал у Королевского поезда и успокаивал взгляд мягкими тонами натуральной древесины, отлично гармонирующей с золотой отделкой.
Любой пассажир вне зависимости от цены приобретенного билета мог сюда прийти, что позволяло ехавшим третьим классом ощутить себя во время приема пищи настоящими королями. В этом заключалась одна из причин популярности этого поезда.
На одной половине вагона-ресторана стояли два ряда столов, вторая вмещала в себя кухню и барную стойку. В небольшой кухне без устали трудилась команда поваров, наполняя ограниченное пространство насыщенной смесью вкусных ароматов.
В меню были представлены разнообразные блюда самых разных кухонь, в том числе французской и китайской. Присутствовала даже знаменитая мексиканская джамбалайя.
Пока остальные посетители вагона-ресторана наслаждались роскошными кушаньями, нескольким мужчинам было совсем не до еды.
— Сколько раз повторять, здесь не место для таких разговоров! Сам посмотри, Джакуззи, сколько народу вокруг!
— Правильно, не понимаешь, что ли, Джакуззи? Оглянись тогда!
Двое молодых людей — повар и бармен — ругали сидящего напротив них за барной стойкой Джакуззи.
Эти азиат и ирландец входили в его банду, и именно от них он получил информацию о ценном грузе, что должны были перевозить на этом поезде.
— Нет, просто, я понимаю, понимаю, я все прекрасно понимаю! Вы совершенно правы, Фан, Йон, но уже вечер, а мы так ничего и не обсудили, и я подумал, когда вообще получится…
Фан и Йон — дружный тандем выходцев из Китая и Ирландии. Невероятное сочетание по тем временам.
Обоим в силу определенных обстоятельств пришлось покинуть свои иммигрантские общины. Подобные им личности с темным прошлым естественным образом собирались вокруг Джакуззи, которому было несвойственно деление на «плохих» и «хороших», так что в какой-то момент юноша обнаружил себя в центре целой банды хулиганов. Сам он вовсе не желал становиться их главарем, но ни у Йона, ни у Фана, ни у кого-либо еще из их компании не возникало и мысли оспаривать его лидерство. Что, правда, не означало, что они его уважали.
— А чего ты хочешь, тут народа не убавляется. И попались еще фанаты китайской кухни, я от плиты отойти не могу. Шаг в сторону — и шеф-повар меня прикончит, — вздохнул Фан.
Йон вздохнул с ним в унисон.
— Я тоже единственный бармен, так что пока за стойкой сидит хоть один посетитель, я обязан быть здесь. Соображать самому надо.
— Ну вот… А что, «сухой закон» в этом поезде не работает?
— Обычно нет. Но сегодня смена жутко строгого на этот счет проводника, поэтому никакого алкоголя.
— Тогда разве ты не должен быть свободен? — удивился Джакуззи.
Но Йон легонько покачал головой.
— Видишь тех двоих? Они уже которую чашку зеленого чая с медом осушают и мне кучу коктейлей с медом заказали. Забудь, поговорить не получится.
— М-м, кстати, это я их имел в виду. Что сплошь китайские блюда заказывают, с самого отправления там сидят, — Фан кивком головы указал в сторону.
Джакуззи перевел туда взгляд и увидел странную парочку.
Молодого мужчину можно было охарактеризовать одним словом — ковбой. Старые жилетка и плащ, несколько кобур на груди и на поясе, правда, все пустые, за спиной — лассо. И почему-то целых три шерифских значка.
Девушка тоже была под стать своему спутнику и напоминала танцовщицу из салуна вековой давности — прямые волосы, красное платье в стиле фламенко и ярко-красная широкополая шляпа.
Эти двое хорошо сочетались с местом, но явно не соответствовали времени действия. Сидя на краю барной стойки, они точно пребывали в своем собственном мирке.
— Если тебе так неймется, Джакуззи, пойди и прогони их?
— Не-нет, страшно как-то. Вдруг они какие-то ненормальные?
— Чья бы корова мычала, у тебя самого татуировка на лице, — съязвил Йон.
— Ну… ну не надо так… — скуксился Джакуззи.
В разговор вмешалась сидящая рядом с ним Нис:
— Будет тебе, Джакуззи, успокойся. Ты лучше и правда сходи и поболтай с ними. Они кажутся интересными собеседниками.
— Это не п-причина, что тебе кажется.
— Сам посуди, с их нарядами они вполне могут быть актерами кино.
Услышав это, Джакуззи еще раз внимательно посмотрел в угол барной стойки.
— Если так подумать…
— А я что говорю? А теперь представь, подружиться со звездами — разве это не круто?
Джакуззи, вдохновленный ее словами, робко двинулся в сторону парочки.
Йон, провожая его взглядом, шепнул Нис:
— Нис, не издевайся ты так над ним.
На что Нис ответила подчеркнуто вежливо и совсем другим тоном, чем во время разговора с Джакуззи:
— Что вы, Йон, ни в коей мере. Я лишь хочу, чтобы Джакуззи был немного общительнее.
— А ты все такая же, Нис. С этим своим «выканьем», — заметил Фан.
— Хотите сказать, мне благородные манеры не к лицу? — немного смущенно спросила Нис, потерев прошитую золотой нитью глазную повязку.
— Нет, я не в этом смысле, — смутился Фан.
— Если честно, то да, «выканье» тебе не идет, но это даже тебе в плюс, — добавил Йон. — Скорее нам не дает покоя, что с Джакуззи ты ведешь себя совсем по-другому.
— Джакуззи обижается, когда я начинаю с ним вежливо говорить. В этом отношении он страшно упрямый, — счастливо улыбнулась Нис и посмотрела в сторону разговаривающего с парочкой юноши.
Йон, тоже не отрывающий от них взгляда, колко пробормотал:
— Упрямый, говоришь…
Как раз в этот момент Джакуззи начал бросать на них требовательные взгляды блестящих от навернувшихся слез глаз.
— А ты не перепутала с «капризным»?
.
Джакуззи опустился на соседний с парочкой стул и, запинаясь и заикаясь от волнения, заговорил:
— П… П-п-простите… з-з-здравствуйте. А, нет, то есть… добрый вечер! В смысле… В общем… Извините, пожалуйста, простите! — смешался он, окончательно растерявшись.
Молодой мужчина, сообразив, что обращаются именно к ним, оторвался от тарелки и повернулся к Джакуззи.
Активно работая челюстями, он какое-то время пристально смотрел ему в лицо, затем проглотил пережеванное и сказал:
— Мирия, что будем делать? Перед нами ни с того ни с сего извинился незнакомец?
Из-за его спины раздался звонкий девичий голос:
— Если это спор, значит, мы победили!
— Вот оно что, мы победили! Ну что ж, хоть я и не очень понимаю, о чем речь, но все равно спасибо!
И он крепко пожал руку Джакуззи.
«И что теперь? Они точно ненормальные!»
Джакуззи, едва не плача, обернулся в сторону Нис и Йона, взглядом умоляя о помощи. Но Нис лишь легкомысленно помахала рукой. Йон и Фан, вздрогнув от раздавшегося из кухни сердитого окрика шеф-повара «Займитесь делом!», поспешили вернуться к своим обязанностям.
— Я… П-п-понимаете…
— Слушай, дружище, а ты крутой! Впервые встречаю человека с тату на лице!
— Прямо культурный шок!
— А ты, случайно, не звезда кино?
— Прико-ольно!
Внезапно оказавшись под давлением зеркально отраженных собственных ожиданий, Джакуззи ощутил нарастающую панику, окончательно сковавшую его мысли.
— Н-н-н-нет, что вы, нет. Я не, никакая не звезда кино, нет. Я продаю подпольный алкоголь… Ой, нет, я пошутил, это неправда, вы не так поняли, мы просто хулиганы, ничего такого, в смысле, самые обычные ребята, простите, пожалуйста, извините! — без всякой причины принялся он вдруг тараторить извинения срывающимся из-за подступающих рыданий голосом.
— Эй, Мирия, он опять прощения просит.
— Вторая победа подряд!
— Ага… Второй раз уже даешь нам выиграть, а ты хороший парень!
— Нет… Что?
— Хороший ты парень! — повторила Мирия.
— Только, это, завязывай со слезами, ладно? — попросил Айзек. — А то когда плачут хорошие люди, нам самим плакать охота.
— Слезы заразительны!
Джакуззи вскинул голову и увидел, что они оба смотрят на него со слезами на глазах.
На автомате беря протянутый платок, он недоуменно отметил про себя, что разговор принял неожиданный поворот.
— Так что давай, дружище, вытри слезы. Как вариант, съешь чего-нибудь из этих китайских блюд!
— Можно есть, сколько влезет!
— А вот и нет! — возразил из глубин кухни Фан.
Не снимая с лица растерянного выражения, Джакуззи послушно отправил в рот кусочек с предложенной тарелки.
— Мгхм!..
И сам не заметил, как проглотил.
Во рту разлился ароматный сок от приготовленной Фаном вареной курицы. Если подумать, он впервые пробовал его стряпню.
— Вкусно…
Джакуззи и сам не заметил, как перестал плакать.
.
— …А я в ответ как ни отрезал: «Триратна»!
— Ой, ты такой крутой, Айзек!
— А-ха-ха-ха-ха!
— Ого! Давно я не слышала, чтобы Джакуззи хохотал в голос!
За барной стойкой вагона-ресторана набирала обороты веселая пирушка.
В какой-то момент к разговору присоединилась Нис, и вскоре оживление здесь достигло своего пика.
Несмотря на поздний час, посетителей не убавлялось, правда, никто из оркестра и группы «в белом» сюда так и не пришел.
— Кстати говоря, Айзек, вы что-то одни мясные блюда заказываете, — на удивление ровно, без малейшей запинки, заметил Джакуззи.
На памяти Нис, он впервые так легко и непринужденно общался с первыми встречными. Настолько сильно приглянулась ему эта странная парочка. Ведь отсутствие страха говорит о глубоком доверии.
«Невероятно, чтобы за такое короткое время Джакуззи так кем-то проникся…»
Кто же они такие, эти двое? Нис даже немножко им завидовала, но чувство симпатии было намного сильнее.
— А-а, ты об этом. Ничего страшного, не переживай, это же говядина.
— От американских коров!
— В каком смысле?
— Ну так, коровы ведь травоядные? Значит, питаясь мясом такой коровы, я ем одновременно и ее мясо, и съеденную ею траву!
— Ой, Айзек, ты такой умный!
— Ну не знаю… — растерянно склонил голову набок Джакуззи.
Айзек и Мирия тем временем опять ушли в собственный мирок.
— Такие вот дела, когда ты что-то ешь, ты вместе с этим ешь и то, чем оно питалось. И это касается не только еды. Если у тебя есть что-то, внутри которого есть что-то еще, то ты, получается, владеешь обоими! К примеру, если у человека оказывается сумка, а в ней лежит куча денег, значит, он держит в руках и сумку, и кучу денег!
— Вау, то есть он богач!
— И кстати, на Востоке на этот счет говорят: «Что бы ты ни съел…
— …я съел тебя[*]», да?
— — —
[*]Есть такая притча.
Однажды жители деревни начали друг перед другом хвастаться, кто больше всех съел. Один сказал, что он съел дом, другой — что гору, и так далее. В конце концов, определился «победитель», и он отправился в буддийский храм и заявил монаху:
— Я съел тьму!
На что тот немедленно ответил:
— Что бы ты ни съел, я съел тебя.
— — —
— Ух ты, не знал. «Что бы ты ни съел, я съел тебя»…
— Как интересно, правда, Джакуззи?
С новыми, пусть и искаженными знаниями восточной мудрости радостный Джакуззи набил рот говядиной.
В следующий миг ему в спину что-то знакомо врезалось.
— Мгхугха!
Еще не прожеванный до конца кусок мяса застрял в пищеводе бедняги, и тот торопливо схватил стоящий перед ним стакан с водой.
Осушив его, он услышал голос, который и правда прозвучал очень знакомо.
— Ой, мистер, это опять вы… Простите, пожалуйста!
Кашляя, Джакуззи обернулся, и увидел того самого мальчика, которого встретил перед посадкой в поезд. Только теперь с ним была девочка.
— А, нет, ничего страшного, все в порядке, со мной все отлично. Вы сами как, все хорошо?
Мальчик кивнул и улыбнулся прямо как тогда, на перроне.
Девочка спряталась за его спиной и робко поглядывала на Джакуззи с его татуировкой и Нис с глазной повязкой.
— А-ха-ха, раз все хорошо, так и славно. А это твоя младшая сестра? Кхем…
В горле все еще першило, но Джакуззи изо всех сил старался выглядеть приветливо. Возможно, мальчик это заметил, так как он еще раз извинился и лишь потом ответил на вопрос.
— Нет, мы с ней в одном купе едем. Только подружились.
Девочка молча кивнула, не открывая взгляда от татуировки на лице Джакуззи. Все-таки в глазах обычных детей он выглядел немного пугающе.
В этот момент детей догнала женщина.
— Простите, пожалуйста, если моя дочь невежливо себя повела.
На вид ей было около тридцати, благородного вида дама в дорогой, но не кричащей, элегантной одежде. Она говорила ровным, спокойным тоном, без намека на страх или презрение. Судя по всему, она искренне переживала, что ее дочь доставила кому-то беспокойство.
Дама позвала девочку и мягко ее пожурила:
— Мэри, нельзя пугаться при виде чьего-то лица!
Она произнесла это таким тоном, что сердиться или обижаться было просто невозможно, и Джакуззи оставалось лишь горько усмехнуться:
— С-спасибо за откровенность…
— Ох, простите, что я такое говорю…
— А, нет!.. Что вы, это я должен извиниться!..
— Ты-то за что? — справедливо заметил Йон.
Но Джакуззи, опять включивший режим плаксы, его не услышал.
— Мирия, они оба просят друг у друга прощения. Что будет в этом случае?
— Решение за судьей!
— Ага, значит, итог схватки зависит от нас!
— Такая большая ответственность!
Айзек с Мирией оставались как всегда в своем репертуаре.
Но на этот раз Нис не могла не вмешаться и поспешила сменить тему разговора.
— Путешествуете семьей?
Дама без всякого страха посмотрела в лицо девушки с глазной повязкой и спокойно ответила:
— Да, мы едем к моему мужу, ее папе. Решили с нашим юным соседом по купе отправиться поужинать, но столики, похоже, все заняты.
Ее слова зацепили Нис.
— Этот мальчик едет один?
— Да, он… Ой, как же я так, до сих пор не потрудилась спросить его имя!
Мальчик ее услышал и смущенно представился:
— Меня зовут Чесвав Мейер… — Выговорив это трудное для произношения имя, он после секундной паузы продолжил. — Пожалуйста, зовите меня просто Чес. Я еду в Нью-Йорк к родственникам.
Следом представились дама и девочка.
— Я Натали Бериам. Это моя дочь… Ну же, Мэри.
Под нажимом матери девочка смущенно вышла вперед.
— Мэри Бериам.
Она продолжала время от времени поглядывать на Джакуззи и Нис, странным образом не обращая особого внимания на сидящего рядом ковбоя.
В такой ситуации Джакуззи с Нис и Айзеку с Мирией ничего не оставалось, кроме как тоже представиться, и их веселые посиделки в вагоне-ресторане стали немного многолюднее.
— Чес уже раз врезался в спину Джакуззи, — гладя мальчика по голове, с теплой улыбкой заметила Нис.
— Простите меня, пожалуйста!
— Ладно тебе, забудь, все нормально. Ты же не сделал ничего плохого.
С Чесом Джакуззи мог говорить непринужденно, хотя сам факт, что эта непринужденность распространялась только на детей, никак нельзя было отнести к его достоинствам.
Внезапно Айзек воскликнул:
— Правильно, потому что всех, кто сделает что-то плохое, скушает Путевой обходчик!
— Целиком проглотит!
— Ну, так меня папаня когда-то пугал.
— До дрожи!
— Что? К-к-какой еще «П-п-путевой обходч-ч-чик»?! — срывающимся голосом спросил Джакуззи, на лицо которого моментально вернулось плаксивое выражение. Может, почуял угрозу на уровне инстинктов.
— Ты никогда о нем не слышал, Джакуззи? Путевой обходчик — это…
— …а кто расскажет о нем в поезде, тот призовет его… Путевого обходчика! — драматично завершил свой рассказ Айзек.
— Ия-а-а-а-а! — притворно взвизгнула Мирия.
Джакуззи, судя по виду, и сам был не прочь закричать, но голос отказал. На лицах остальных слушателей было написано снисходительное: «Обычная байка, ничего особенного».
— К-к-какой ужас, мы все исчезнем! Ч-ч-ч-что же делать?!
Точно желая подогреть искренний страх Джакуззи, Айзек приступил к финальной части своей истории:
— Не бойся, Джакуззи, есть один способ, как отпугнуть Путевого обходчика!
— Один-единственный!
Лицо Джакуззи озарилось.
— П-п-правда? Р-р-расскажите скорее! Быстрее!
— Конечно! Значит так, чтобы спастись… Чтобы спастись, нужно… Э-эм, нужно…
Свет надежды Джакуззи начал медленно угасать.
— Чтобы спастись… А что там нужно-то, Мирия?
— Не знаю. Я тоже впервые слышу эту историю!
Нис, Фан и Йон про себя невольно восхитились слаженностью этого дуэта: не знать истории, но при этом вставлять такие точные комментарии.
Джакуззи же был далеко не в том состоянии, чтобы думать о подобном.
— К-к-к-как же так! Это п-п-плохо, с-с-скорее, вспоминайте, иначе мы все умрем, все исчезнем! — затрясся он, так что зуб на зуб не попадал.
Тогда как стоящий по другую сторону барной стойки Йон невозмутимо заметил:
— Я уже слышал эту историю.
— П-п-п-правда?! Так что нужно делать? Что нам делать?!
— Нет, как раз способа я тоже не помню.
— Что-о-о?! Как так можно, Йон?!
— Пожалуйста, возьмите себя в руки, уважаемый пассажир. Мне эту историю рассказал проводник, если вам интересно, можете спросить его. У нас их двое, вам нужен тот, что моложе.
Стоило Джакуззи это услышать, как он немедленно спрыгнул со стула и бросился бежать.
По пути он оглянулся и, через силу улыбнувшись, крикнул Айзеку:
— Н-не волнуйтесь, Айзек! Я все узнаю и тут же вернусь! П-положитесь на меня!
Должно быть, он тем самым хотел всех успокоить, но блестящие от навернувшихся слез глаза производили ровно противоположный эффект.
Если на то пошло, кроме него в историю про Путевого обходчика верили только сам Айзек, Мирия да Мэри.
Джакуззи бежал по узкому проходу между столиками в противоположный конец вагона. Нис торопливо вскочила с высокого барного стула.
— Простите его, пожалуйста! Он совсем не плохой! Только немножко трусливый! — выпалила она в защиту друга и бросилась за ним.
Миссис Бериам мягко улыбнулась.
— Конечно. Ясно как день, что он наидобрейший души человек.
Она поняла, что Джакуззи на полном серьезе поверил в существование Путевого обходчика и страшно испугался, но, несмотря на это, ему и в голову не пришло сердиться на Айзека.
Айзек с Мирией, видимо, тоже это поняли.
— Слушай, Мирия, а Джакуззи, похоже, классный парень.
— Суперский!
— Надо будет тоже дать ему во что-нибудь выиграть!
— Обязательно дадим!
— Возьму и изо всех сил перед ним извинюсь! Два раза!
— И я один!
Айзек с улыбкой подытожил:
— Значит, Джакуззи победит целых три раза!
— Станет чемпионом!

Рёго Нарита — «Шумиха!», том 2 «1931 Высокоскростная часть. Большая хулиганская железная дорога», 2003 (глава «Неумирающий парень», пер. Yoku05, отрывки)

В вагоне-ресторане стоял умиротворяющий гул множества голосов.
Чес, преследуемый девочкой на вид одного с ним возраста, бежал по проходу между столиками.
Именно она первой завела разговор, предложив мальчику, оказавшемуся их с мамой соседом по купе первого класса, «исследовать поезд». Чеса подобное не интересовало, но он решил, что это поможет ему с ролью «милого ребёнка».
За две сотни лет жизни он успел прийти к однозначному выводу, что проще всего в подобных обстоятельствах вести себя, как подобает обычному мальчику.
Поэтому сейчас играл в догонялки с девочкой, чьего имени даже не знал.
«А ведь нечто подобное было и во время плавания из Европы сюда, в Америку. Правда, я на том судне был единственным ребёнком, кто же предложил мне исследовать корабль? Хотя какая разница? Рано или поздно я всех поглощу, тогда и узнаю ответ».
Чес слишком глубоко задумался, и его внимание рассеялось, из-за чего он с разгона врезался плечом в спину сидящего за барной стойкой молодого человека.
— Мгху-гха!
Юноша, в этот момент, по всей видимости, что-то жевавший, задёргался: от удара кусок пищи застрял у него в горле.
Приглядевшись, Чес узнал в нём того самого человека с татуировкой на лице, в которого он уже раз врезался на перроне. Надо же было случиться такому глупому совпадению. Чес особой вины за собой не чувствовал, но тем не менее поспешил извиниться:
— Ой, мистер, это опять вы… Простите, пожалуйста!
Юноша, несмотря на навернувшиеся на глаза слёзы, вымученно улыбнулся:
— А, нет, ничего страшного, всё в порядке, со мной всё отлично. Вы сами как, всё хорошо?
Чес кивнул и улыбнулся прямо как тогда, на перроне. «С ума сойти, у самого тату на лице, а добряк до мозга костей. Из-за такого неверного первого впечатления подобным ему ребятам до конца жизни счастья не видать». Но Чес не позволил этим мыслям отразиться на лице.
Вскоре их с девочкой нагнала её мама, и они присоединились к сидящим за барной стойкой и завели непринуждённую беседу.
В какой-то момент девушка в очках поверх глазной повязки посмотрела на Чеса и спросила:
— Этот мальчик едет один?
— Да, он… Ой, как же я так, до сих пор не потрудилась спросить его имя!
«Кстати, и правда».
Чес решил назваться чужим именем. При покупке билета пришлось использовать настоящее, но с обычными пассажирами это было совсем необязательно. Чем меньше людей знало, как его зовут на самом деле, тем лучше.
Он остановился на «Томасе» — имени умершего в этом году гениального изобретателя. Маловероятно, что за время поездки до Нью-Йорка оно успеет выпасть из памяти.
Но не тут-то было.
— Меня зовут Чеслав Мейер…
Выговорив это трудное для произношения имя, Чес на секунду умолк. Но в течение этого краткого срока его мозги работали на запредельных скоростях.
< . . . >
Чес слегка растерялся, но быстро взял себя в руки. Паниковать нельзя. Возможно, его ещё не заметили, так что не стоит привлекать лишнего внимания.
Собравшись, он как ни в чём не бывало продолжил. Пусть ему пришлось назвать своё настоящее имя, но никто не запрещал солгать насчёт цели поездки.
— Пожалуйста, зовите меня просто Чес. Я еду в Нью-Йорк к родственникам.
Следом представились дама и девочка.
Но Чес слушал их вполуха, переключив внимание на окружающих.
< . . . >
Несмотря на тёмные мысли, Чес продолжал с успехом изображать из себя невинного ребёнка.
В этот момент «ковбой» наклонился к нему и воскликнул:
— Правильно, потому что всех, кто сделает что-то плохое, скушает Путевой обходчик!
— Целиком проглотит! — подхватила его спутница, девушка в ярко-красном платье.
В высшей степени странная парочка. Если Чес правильно помнил, их звали Айзек и Мирия.
Громкий голос Айзека вернул Чеса к действительности, и он решил, пока окончательно не успокоится, послушать «ковбоя».
— Ну, так меня папаня когда-то пугал.
— До дрожи!
— Что? К-к-какой ещё «П-п-путевой обходч-ч-чик»?! — срывающимся голосом спросил юноша с татуировкой на лице. От Чеса не укрылось, что у него задрожали колени.
— Ты никогда о нём не слышал, Джакуззи? Путевой обходчик — это…
— …а кто расскажет о нём в поезде, тот призовёт его… Путевого обходчика! — драматично завершил свой рассказ Айзек.
— Ия-а-а-а-а!